Древней Русью, Русью или Русской землей называется государство, которое существовало в IX–XIII вв. в Восточной Европе. Этому государству были подчинены многие земли и племена от Ладожского и Белого озера до Верхней Волги, Среднего Днепра и Тамани. Большая часть племен, населявших русскую землю, говорила по-славянски, они могли понимать друг друг а, а когда русские князья объединили их земли со своими, славянские племена составили древнерусский народ. В славянских землях возникли многие древние города, которые существуют до сих пор: это Новгород и Смоленск, Полоцк и Чернигов, Ростов и Владимир, на окраине Владимирской земли возникла и Москва, но главным городом — матерью городов русских — считался Киев.

История России непосредственно связана с процессами освоения человеком Евразийского континента, прежде всего — Северной Евразии, от Восточно-Европейской равнины до Сибири и Дальнего Востока. Это освоение происходило задолго до формирования государств и политических границ: оно началось в древнем каменном веке (палеолит — от греч. палеос — «древний» и литое — «камень»), около 100 тыс. лет назад, когда древние люди (палеоантропы), использующие примитивные каменные орудия, стали заселять Старый Свет. В последнюю эпоху древнего каменного века — в верхнем палеолите, около 40 тыс. лет назад — сформировался человек современного вида: тогда была заселена Северная Евразия, и через Камчатку, около 10 тыс. лет назад, люди проникли на Американский континент.

Северная Евразия делится на несколько природных (климатических) зон, или поясов, на юге простираются степи, лесную полосу (тайгу) и степь объединяет лесостепная зона, к северу от тайги до Ледовитого океана господствуют безлесные пространства — тундра. Народы, населившие разные климатические зоны, должны были приспосабливать свое хозяйство к различным природным условиям. Этот исторический опыт сохраняет свое значение до наших дней.

Эпоха нового каменного века — неолита — наступила в Северной Евразии около 6 тыс. лет назад. Присваивающее хозяйство — охота, рыболовство и собирательство — стало уступать место производящему: земледелию и скотоводству. Северный евразийский регион был периферией древнейших очагов земледелия, сформировавшихся на Ближнем и Дальнем Востоке 8–6 тыс. лет назад, но контакты с этими очагами способствовали становлению производящего хозяйства сначала в Юго-Восточной Европе и Средней Азии, а затем, к 3 тыс. до н. э., — в степной и лесостепной полосе. До недавнего времени считалось, что в лесной зоне присваивающее хозяйство безраздельно господствовало вплоть до 2 тыс. до н. э. (бронзового века), но последние исследования почв, содержащих пыльцу культурных злаковых растений, показали, что земледелие распространилось на Восточно-Европейской равнине в неолите.

Индоиранские, а после ухода индоариев на Индостан иранские племена господствовали в евразийских степях. С наступлением железного века (VIII–VII вв. до н. э.) появляются первые письменные известия о народах Восточной Европы и Северной Евразии. Эти известия повествуют о вторжении ираноязычных народов — киммерийцев и скифов — на Ближний Восток — в земли древней цивилизации, давно обладающей городской культурой и письменностью. Пройдя через Кавказ, они обрушились в 70-е г. VII в. до н. э. на древние государства Закавказья и Передней Азии. Под их ударами пало царство Урарту в Закавказье, содрогнулась Ассирия и другие страны Ближнего Востока; скифы дошли до Палестины: недаром имена киммерийцев и скифов — завоевателей — стали известны ассирийским клинописным текстам и Библии.

В библейской Таблице народов дана генеалогия всех известных в Палестине народов мира: они возводятся к сыновьям Ноя — Симу, Хаму и Иафету. Народы Гомер — киммерийцы и Ашкуз (Ашкеназ) — скифы считаются потомками Иафета.

Эпоха Великого переселения народов, согласно европейской исторической традиции, началась в конце IV в. — вторжением гуннских орд из Азии в Европу. Но движение народов Евразии у границ мировых цивилизаций — Великой Китайской стены и римского лимеса, пограничных укреплений на Рейне и Дунае, началось гораздо раньше.

Чем дальше в варварскую Европу продвигались римские легионы, тем в большее движение приходила варварская периферия античного мира. Рим установил свои границы на Рейне и Дунае и вел нескончаемые войны с кельтами, германцами и даками. Вместе с солдатами на границах Рима поселились ремесленники и торговцы — римская культура стала распространяться среди варварских племен Европы. В Восточной Европе на рубеже новой эры стали перекрещиваться традиции римской культуры (глиняная и стеклянная посуда, монеты и т. п.), культуры кельтов (их оружие и украшения) и кочевников-сарматов и их потомков алан. Эти традиций достигали и племен, обитавших в лесной полосе — предков балтов и славян, а также германцев.

В VI в. славяне обрушились на дунайскую границу Византии и стали расселяться в Центральной и Восточной Европе. Первыми о них написали греческий историк Прокопий Кесарийский и готский автор Иордан. Они сообщали, что многочисленные славянские племена делятся на две группировки — склавинов и антов. Иордан называл обе группировки венетами — племена с таким названием были известны еще римскому историку Тациту (I–II вв. н. э.) и обитали в бассейне Вислы между германцами и сарматами.

Римский историк Тацит сближает венетов с германцами, поскольку они «и дома строят, и носят большие щиты, и имеют преимущество в тренированности и быстроте пехоты, — это все отличает их от сарматов, живущих в повозке и на коне».

Славяне действительно часто выступали союзниками степняков в войнах против Византии. Кочевники были заинтересованы в союзных отношениях с земледельцами — им нужен был хлеб, чтобы прокормиться самим и прокормить свой скот, нужна была и военная поддержка оседлого населения тех земель, где они пасли свои стада. Славяне помогали кочевникам переправляться через Дунай — они продавали им свои лодки.

После того как гунны потеряли свою власть в евразийских степях, в Центральной Азии возникло новое государственное объединение, созданное тюрками во главе с их правителем — каганом («ханом ханов») из рода Ашина. — Тюркский каганат. Его владения в VI в. простирались вплоть до причерноморских степей. С тех пор тюркские народы сменили в степях ираноязычных скифов, сарматов, аланов. Не пожелавшие подчиняться каганату кочевники — авары — двинулись на запад. Они попытались сначала обосноваться в причерноморских степях, но не нашли поддержки у местных гуннских кочевых племен. Тогда авары напали на антов и в 557 г. разбили их. Наступил черед Византии. Предводитель аваров Баян, носивший титул кагана, сначала обратился с просьбой к византийскому императору дать ему земли для поселения как союзнику империи. Византийцы, однако, остерегались таких союзников и отказали аварам. Тогда Баян двинулся на Дунай и захватил в 578 г. прежние владения гуннов — Паннонию.

Славянские народы, живущие на Дунае, — словаки, словенцы — до сих пор сохранили свое древнее имя. Это имя донесли до крайнего предела древнего расселения славян новгородские, или ильменские, словене. Рядом со словенами новгородскими жили кривичи. Их имя, как и имена многих друг их славянских племен, означает, что они были потомками какого-то Крива или кривов (этим именем латыши до сих пор называют русских). Так понимал значение племенных названий и Нестор: он писал, что радимичи, живущие по реке Сож, и вятичи на Оке прозвались от неких предков — Радима и Вятко, пришедших с запада — от ляхов (поляков). Но название «кривичи» могло означать жителей края, границы — ведь кривичи действительно занимали пограничные районы расселения славян в верховьях Днепра, Западной Двины и Волги: рядом с ними жили балты и финны — чудь в Прибалтике, меря в Верхнем Поволжье.

Нестор преувеличивал «звериный нрав» живущих в лесной зоне древних славян. Их культура, известная благодаря археологическим раскопкам, основывалась на единой системе хозяйства: славяне были земледельцами, использовавшими пахотные орудия — соху и плуг, в которые впрягали лошадь или быков (волов). Значит, занимались они и скотоводством, но земледельческие работы отнимали более всего сил: ведь нужно было расчищать от леса поля, выжигать и выкорчевывать пни. Почва удобрялась золой от сожженного леса и кустарника, но была плодородной недолго: славяне широко расселялись по Восточной Европе не из любви к странствиям, а потому, что им нужно было отвоевывать все новые и новые участки пашни у леса.

Поселки древних славян были небольшими и состояли из нескольких простых углубленных в землю жилищ — полуземлянок. В углу располагалась печь, топившаяся по черному — без дымовой трубы. Заботиться о благоустройстве было некогда — поселения приходилось быстро покидать из-за истощения окрестных полей.

Нестор записал легенду о древнем происхождении своего родного города. Он был основан предводителями полян, тремя братьями — Кием, Щеком и Хоривом. Они жили на Дунае, и князя Кия с честью принял сам византийский император, разрешивши поселиться на землях империи. Но окрестные жители не дали полянам обосноваться на Дунае, и те переселились на Днепр. Здесь, на горах правого берега Днепра, братья основали городок, названный в честь старшего Киевом; о Щеке напоминает киевская гора Щекавица, о Хориве — Хоревица. У них была и сестра — Лыбедь: так называлась впадающая в Днепр киевская речка.

Киевская легенда о трех братьях основывается на этих местных названиях гор — холмов; само имя Кий (означающее палицу — кий) принадлежит мифическому славянскому герою-пахарю. Но археологи открыли на киевских горах следы древних поселений, хотя они и не были городами — город Киев сформировался к X в., когда на Руси возникла целая сеть городских поселений.

В VII в. Тюркский каганат распался на враждующие группировки кочевников. Одну из них — хазар — возглавляли потомки каганов Ашина, другую — болгар — представители знатного рода Дуло. При болгарском хане Кубрате кочевые орды в приазовских степях объединились — там возникла так называемая Великая Болгария.

Кубрат умер в 642 году, и ему приписывают богатейший поминальный комплекс, обнаруженный возле села Малая Перещепина под Полтавой. Роскошные пиршественные золотые и серебряные сосуды из Византии и Ирана, украшенные драгоценными металлами оружие и конская сбруя, золотые византийские монеты — 25 килограммов золота и 50 килограммов серебра помещалось в этом кладе, захороненном в память о военных походах хана. Однако совсем рядом, на Среднем Днепре, и почти в то же время был сооружен друг ой жертвенный комплекс. Возле села Вознесенка, за валом, который окружал жертвенную площадку, размещались многочисленные предметы вооружения и конской узды, кости животных — следы поминальной трапезы, а также два навершия от византийских штандартов в виде орла и льва — боевые трофеи.

Русский летописец Нестор, составивший на рубеже XI–XII вв. в Киеве начальную русскую летопись — «Повесть временных лет», донес предание о начале Русского государства. Нестор не знал точных дат первых событий русской истории — они были известны ему лишь из переводного греческого хронографа. Но летописец знал, что главные события начальной истории Руси и славян свершились в царствование византийского императора Михаила III, в 860-е гг., когда Кириллом и Мефодием была создана славянская письменность и когда Русь совершила свой первый поход на Константинополь — Царьград. Летописец понимал, что этот поход Русь Могла совершить, опираясь на уже сложившуюся государственную систему. Поэтому легенду о происхождении Русского государства он предпослал описанию первого похода на Царьград.

Варягами в летописи именовали жителей Скандинавии — свеев, урманов — норвежцев, жителей Готланда, которых в Европе называли норманнами, «северными людьми». Под 859 годом Нестор сообщает, что варяги брали дань с чуди, словен, мери и кривичей. Хазары же имели дань с полян, северян и вятичей. Дань состояла из мехов или друг их продуктов, которые исчислялась в мехах: шкурка пушного зверя была счетной единицей, заменяла деньги.

Историки прилагают немало сил для того, чтобы отыскать историческое зерно в летописном предании о призвании варягов. Первым из них был немецкий академик-востоковед Готлиб Байер (1694–1738), один из создателей отечественной исторической науки, приглашенный из Кенигсберга (нынешнего Калининграда) в Петербург в 1720-е гг. Байер порвал с библейской средневековой традицией, которой следовали летописцы, возводившие все народы к потомкам сыновей Ноя, в том числе с представлением о том, что Москва и «московиты» восходят к Мосоху, сыну Иафета. Однако развенчивая этих средневековые стереотипы, ученый-востоковед, не знавший русского и скандинавских Языкову отнесся с недоверием и к летописным именам первых варяжских князей. Он предложил собственную «кабинетную» этимологию этих имен: Рюрик пришел в Новгородскую землю не с братьями, с «домом и верной дружиной» («сине хус» и «тру вард»). С тех пор любители огульного отрицания исторических основ летописного текста, давно забыв о Байере, повторяют его интерпретацию княжеских имен, а летописную легенду изображают тенденциозной выдумкой — «норманской теорией» у не соответствующей чисто «славянской» истории Руси.

Другой летописец — франк Пруденций, писавший свои анналы на два столетия ранее Нестора, в конце IX в., подтвердил правдивость русской летописи. Он описывает первое появление руси под 839 годом — это самое раннее точно датированное упоминание руси. Пруденций рассказывает, как ко двору императора франков Людовика Благочестивого прибыло посольство от императора Византии Феофила. В составе этого посольства были люди, называвшие себя «рос». Их правитель — каган — отправил их в Константинополь к Феофилу для заключения договора о дружбе, но обратный путь им преградили враждебные племена. Росы просили пропустить их через земли франков на родину. Людовик, однако, решил проверить, что это за народ. Его подозрительность имела все основания. Расследование выяснило, что в действительности росы были-то происхождению свеями — шведами. Франкский император всю жизнь сражался со скандинавами, которых в Западной Европе звали норманнами — «северными людьми», а в Восточной — варягами.

Имена племен и народов часто имеют вполне определенное значение. Имя «словене» означает «владеющие словом», «свои». То же значение — «свои» — имеет и имя свеев-шведов. Такие имена характерны для племенного строя, когда нужно было отличать свои племена от чужих. В Скандинавии, однако, не было народа по имени «русь», как не было и народа по имени «викинги». Так называли себя боевые дружины, выступавшие в морской поход. Вместе с тем эстонцы — древняя чудь — и финны до сих пор называют Швецию и шведов именем Роотси, Руотси. Значит, так называли себя сами шведы, отправляющиеся в Восточную Европу. Из древнескандинавских языков ясно, что значило это имя: слова с корнем «ротс/рос» означали гребцов, участников похода на гребных судах.

Что заставляла скандинавов преодолевать огромные пространства Восточной Европы, леса и пороги? Не только Константинополь — Царьград русской летописи — был целью появившейся в Восточной Европе руси. Неслучайно ее предводитель уже в 839 году при дворе франкского императора именовал себя титулом «каган», приравниваемым к императорскому.

Русь оказалась соперницей Хазарии в Восточной Европе. Арабский географ Ибн Хордадбех уже во второй половине IX в. описывает разные пути купцов-русов. Один маршрут ведет в Византию, где с руси берет десятину (торговый налог) император, другой — по реке славян, Дону, затем на Волгу, к столице Хазарии, где десятину берет каган. Далее русь пересекает Каспийское море и на верблюдах движется к Багдаду. Товары русских купцов — меха и франкские мечи, о которых мечтали в странах ислама. Переводчиками же им служат славянские рабы. Славянский язык был в этом мире языком международного общения, недаром и русов Ибн Хордадбех относит к «роду славян».

Восточные авторы обычно основывались в своих. сочинениях на рассказах купцов и путешественников, часто — на слухах. Историки до сих пор спорят, где мог располагаться описанный ими «остров Русое». Но описание быта Древней Руси находит соответствие в друг их источниках. «Что же касается ар-Русийи, то она находится на острове, окруженном озером. Острову на котором они (русы) живут, протяженностью в три дня пути покрыт лесами и болотами, нездоров и сыр оттого, что стоит только человеку ступить ногой на землю как последняя трясется из-за обилия в ней влаги.

У них есть царь у называемый хакан русое. Они нападают на славян, подъезжают к ним на кораблях, высаживаются забирают их в плен, везут в Хазаран (Хазарию) и Булкар (Волжско-Камскую Болгарию) и там продают. Они не имеют пашен, а питаются лишь тем, что привозят из земли славян.

После смерти своих полулегендарных братьев Рюрик сосредоточил власть в своих руках. Сам он обосновался в Новгороде у словен, своим же «мужам»-дружинникам раздал в «кормление» другие города — центры подвластных ему племен. В летописи к этим городам причисляются Полоцк в земле кривичей, Ростов в земле мери, Белоозеро в земле веси, а также Муром в земле финского племени мурома, жившего по Оке.

Присоединение к владениям Рюрика муромы, не участвовавшей в призвании варяжских князей, было очень важным событием. Ниже муромы по Оке жили славяне-вятичи. Они платили дань хазарам. Владения руси вплотную приблизились к землям, подвластным Хазарии. На Оке найдено много кладов монетного серебра. По этой реке, с Дона на Верхнюю Волгу и дальше — к Новгороду и Балтике, шли купеческие флотилии. Дон контролировали хазары, построившие там Саркел. Назревал конфликт между русью и хазарами.

Прямого конфликта с Хазарией при Рюрике не произошло. Русь искала обходных путей, чтобы добираться до рынков мировой цивилизации, минуя Хазарию. По летописи, два «мужа»-дружинника Рюрика, Аскольд и Дир, получили у Рюрика разрешение отправиться в поход на Царьград — Константинополь. Они двинулись из Новгорода на юг, достигли Днепра и обосновались у полян в Киеве, собрав там много варягов. Поляне платили дань хазарам, но Аскольд и Дир овладели «Польской землей», не встретив их сопротивления.

Видимо, Хазария уже не могла удерживать отдаленные земли на западе своих владений. Но русь стремилась получить не только власть над полянами и путь по Днепру. Из Киева, по русской летописи, русь отправилась в первый свой поход на Царьград. Это было в правление императора Михаила III при патриархе Фотии в 860 году. В византийских хрониках не упомянуты имена предводителей руси, и ученые спорят, действительно ли Русь пришла к стенам Царьграда из Киева. Норманны — скандинавы, звавшиеся Русью, могли приплыть и через проливы Средиземного моря: недаром арабские источники сообщают, что в 844 году северный народ рус напал на Севилью в Испании, а в 860 году норманны добрались до Италии и стремились захватить сам Рим.

Тем временем вне пути из варяг в греки произошло событие, которое имело для русской истории значение не меньшее, чем все походы, победы и поражения. Это случилось в 863 году. Нестор сообщает, что правители славянских княжеств в Подунавье, в Моравии, обратились к Михаилу III с просьбой прислать к ним учителей. «Земля наша крещена, но нет в ней учителя», — сказали послы славян императору. Тогда Михаил созвал греческих мудрецов — философов, — и было решено отправить к славянам двух греческих книжников — братьев Кирилла и Мефодия. Они создали славянскую грамоту и перевели Священное Писание на славянский язык.

Сам рассказ Нестора и особенно слова послов очень напоминают легенду о призвании варягов. Русский летописец недаром связал этот рассказ с повествованием о происхождении руси. Ему было важно показать, что славяне сами создавали свою государственность и культуру. Варяжские князья и греческие учителя были призваны по их собственной инициативе: это было тем более важно, что византийцы продолжали считать славян «варварами», а их язык — непригодным для передачи библейских текстов.

Разбитые под Царьградом Аскольд и Дир вернулись в Киев. В Новгороде же продолжал княжить Рюрик. Почувствовав приближение смерти, он отдал своего малолетнего сына Игоря на попечение родственнику — Олегу. Таков был обычай в раннесредневековых государствах — воспитатель («дядька») становился фактическим правителем и воеводой при малолетнем князе. По летописи, это случилось в 879 году.

Через три года, в 882 году, Олег собрал войско из варягов и подвластных ему племен — чуди, словен, мери и кривичей. Князь взял с собой младенца Игоря и двинулся с войском с Волхова на Днепр! Он подошел к Смоленску — одному из кривичских городов — со своими кривичами и занял город. Следующим городом, который занял Олег на днепровском пути, был Любеч. Наконец князь подошел к Киеву и узнал, что там правят Аскольд и Дир. Чтобы выманить правителей из укрепленного города, Олег спрятал дружину, а сам прикинулся купцом, идущим «в греки». Аскольд и Дир вышли на торг, и тогда Олег объявил их незаконными правителями — ведь они не принадлежали к роду призванных князей. Зато сам Олег принадлежал к этому роду, а Игорь был законным князем. Неудачливые мужи Рюрика Аскольд и Дир были убиты; их курганы еще долго высились над Днепром.

Смерть Олег а остается загадкой ранней русской истории. Даже могила его в разных летописях упоминается в разных местах — под Киевом, под Ладогой… Так или иначе, после его смерти, происшедшей в 912 году, Игорю пришлось возобновлять дело своего предшественника. От него «затворились» в своих городах древляне, и князю пришлось вновь покорять их и облагать еще большей данью. Тут (в 915 году) на Русскую землю впервые пришли печенеги, разорившие Хазарию и вытеснившие венгров из причерноморских степей. Игорю приходилось то воевать с ними, то заключать мир и даже союз. У князя был воевода по имени Свенельд, который принимал участие в покорении славянских племен. Ему Игорь дал право собирать дань у древлян и племени уличей, или угличей, живших на границе со степью, между Днестром и Южным Бугом.

Но во всей Русской земле при Игоре уже действовал отлаженный государственный механизм. Он был описан византийским императором Константином Багрянородным в наставлении детям — трактате «Об управлении империей». Зимой князь и его родичи и воеводы с дружинами руси расходились из Киева по землям подвластных племен — древлян, дреговичей, кривичей, северян и друг их славян — в полюдье, собирали там дань и кормились. Не нужно было ходить лишь в далекий Новгород — там сидел малолетний сын Игоря Святослав, а дань собирали сами новгородцы.

Византийский император (908–959) составил в середине X в. трактат «Об управлении империей», в котором наставлял своих наследников, какую политику проводить им с окружающими Византию народами. «Знай, — писал он, — что печенеги стали соседними, и сопредельными также росам, и частенько, когда у них нет мира друг с друг ом, они грабят Росию, наносят ей значительный вред и причиняют ущерб, посему и росы озабочены тем, чтобы иметь мир с печенегами. Ведь они покупают у них коров, коней, овец и от этого живут лучше и сытнее, поскольку ни одного из упомянутых выше животных в Росии не водилось. Но и против удаленных от их пределов врагов росы вообще управляться не могут, если не находятся в мире с печенегами, так как печенеги имеют возможность — в то время, когда росы удаляются от своих семей, — напав, все у них уничтожить и разорить. Поэтому росы питают особую заботу, чтобы не понести от них вреда, ибо силен этот народ, привлекать их к союзу и получать от них помощь, так чтобы от их вражды избавляться и помощью пользоваться.

Тем временем жена Игоря Ольга, которую привел князю из Пскова еще Вещий Олег, сидела с маленьким сыном Святославом и воеводой Свенельдом в Киеве. Древляне решили отправить к ней послов и сосватать вдову за своего князя Мала. Это решение кажется диким современному читателю, но во времена племенного права в нем был особый смысл. Вдове предлагали возмещение — нового мужа, чтобы она не мстила за убитого. И Ольга делает вид, что принимает сватов с почестями. Но вместо свадьбы она устраивает месть и поминки по своему мужу.

Месть Ольги напоминает погребальный ритуал. Первых сватов понесли к княжескому терему прямо в ладье, якобы воздавая им почести, но затем бросили их в заранее приготовленную яму — такие похороны в ладье приняты были у руси. Второе посольство сжигают в бане — кремация также была распространенным погребальным ритуалом во всей Русской земле X в. На тризне по Игорю под Искоростенем отроки Ольги убивают множество древлян — на княжеских похоронах в языческой Руси приносились человеческие жертвы. Но дело не в этих ритуалах. В своих действиях Ольга отвергает племенное право и навязывает древлянам право государственное — вновь покоряет древлянскую землю вместе с малолетним Святославом и воеводой Свенельдом.

Города, или грады, — укрепленные поселения, были центрами славянских племен или целых союзов племен. Так, Новгород, по летописи, был центром, где собирались представители словен, кривичей, мери и чуди на вече для совместных решений.

Племена возглавляли советы старейшин и собственные князья, один из которых — древлянский Мал — претендовал даже на власть над Русской землей. Во время конфликтов с русскими князьями они запирались в своих градах, которые приходилось осаждать руси: дружина Свенельда три года не могла взять Пересечен, город уличей. Там, где племенным верхам удавалось договориться с князьями, как в Новгороде, куда князей призывали «по ряду», эти верхи сливались с княжеской дружиной и выполняли часть ее функций. Недаром новгородские верхи именовали себя боярами. При этом княжеская дружина располагалась не в самом Новгороде, а рядом с ним на специальном стане или погосте — Городище. Дружина и князь «гостили» там, а не жили постоянно. Отсюда и произошло само название — погост.

Христианская община появилась на Руси уже в правление Игоря. Самого императора Константина Багрянородного охраняли уже крещеные «росы», находившиеся на службе в Царьграде. Но первые христианские погребения в городах и на погостах Руси принадлежат по преимуществу женщинам, жившим при Ольге. Это не случайно, ибо Ольга была первой русской правительницей, которая сама стала христианкой.

Как и все князья, занимавшие киевский престол, Ольга направилась в Царьград. Это произошло, согласно летописи, в 955 году, но по уточненным данным — в 957. Но поход Ольги отличался от походов ее предшественников. С ней не было войска, а были ее родственницы, придворные дамы и служанки, послы и купцы. В свите был уже и священник, по имени Григорий. Ольге был устроен торжественный прием императором и императрицей: он подробно описан самим Константином Багрянородным. Оказанные Ольге почести не были случайными: Византия нуждалась в поддержке Руси, ей нужны были опытные воины привычные к далеким походам.

Сын Ольги и Игоря Святослав рос среди дружинников своего отца. Это был первый князь из династии Рюрика, который носил славянское имя. Он научился всему, что умели русские воины: походам в ладьях и на конях, кочевому быту в степи, где постелью служит попона. Даже прическу князь носил ту, что была принята у кочевников, — с бритой головы у него свешивалась прядь волос.

Святослав не противился распространению христианства, но ругал тех, кто отступил от обычаев отцов. На предложение матери принять крещение самому он отвечал, что дружина станет над ним смеяться. Ввести христианский закон в быт дружины, привыкшей к буйным пирам — будь то празднование победы, свадьба или поминки, — было нелегко. И у самого Святослава были другие виды на дружину. Он собирал войско.

Между наследниками Святослава на Руси начинается распря. Дружинник Ярополка — сын воеводы Свенельда — вторгается во владения Олега, и древлянский князь велит убить его. Тогда Ярополк нападает на брата, и Олег погибает. Испугавшийся Владимир бежит из Новгорода за море к варягам, а Ярополк отправляет своих посадников в Новгород и остается править один на Руси. Но Владимир возвращается с варягами, идет из Новгорода с войском из варягов, словен, кривичей и чуди сначала на Полоцк, потом — на Киев и в 978 г. овладевает им. Варяги убивают Ярополка и требуют у нового князя «откупа» с захваченного ими Киева. Владимир же не дает им денег, а отправляет в Царьград на службу к византийскому императору: варяги становятся на Руси враждебными чужаками.

Язычеством древнерусские книжники называли верования разных племен — «языков», не знавших библейского учения о едином Боге. друг ое древнее название язычников — «поганые». Князь Владимир установил в Киеве деревянные статуи многих богов: Перуна с золотым усом и серебряной головой, Хорса, Дажьбога, Стрибога, Симаргла и Мокошь. Для христианского летописца они, конечно, не были богами — это были лишь деревянные идолы, в которые могли вселиться бесы. Поэтому летописец ничего не рассказывает об этих богах, а русские книжники не пересказывают языческих мифов: для них все это — бесовщина.

Ученые, занимающиеся славянским языкознанием, смогли разгадать основные имена богов Владимирова пантеона. Имя главного бога — Перуна, которым клялись еще дружинники Олег а, означает «гром». Громовержец был главой пантеона у многих народов. Имя следующего божества — неславянское: близкие слова известны в иранских языках — им родственно русское слово «хороший». Дажьбог — это божество, дающее благо; в друг ом месте «Повести временных лет» Дажьбог назван богом солнца. Стрибог — бог, простирающий — распространяющий — благо; в «Слове о полку Игореве» ветры названы Стрибожьими внуками. Симаргл также признается существом, имеющим иранское происхождение: его имя напоминает имя Сэнмурва, чудесного существа с птичьими крыльями, иранского вестника богов.

Племенные культы, однако, не могли составить единую государственную религиозную систему. Языческий пантеон не мог объединить верования всех племен Русской земли. Языческим богам не могли поклоняться и христиане, жившие в Киеве. Соседи Руси также не признавали язычества.

В 985 г. Владимир отправился в поход на волжских болгар, которые приняли ислам еще в начале X в. После победы он заключил с ними мир. Но на следующий год болгарские послы явились в Киев со словами: «Ты, князь, мудр, ноле ведаешь закона». Смысл этих слов заключался в том, что Владимир оставался язычником, не знал Священного Писания, которое и считалось законом как у христиан, так и у мусульман и иудеев. С язычниками невозможен был настоящий мир — ведь они клялись соблюдать его именами разных богов, которые считались бесами как у последователей Корана, так и у почитателей Библии.

Летопись рассказывает, что в 988 г. князь Владимир пошел в поход на Корсунь — Херсонес, главный город в византийских владениях в Крыму. Почему русский князь, вместо того, чтобы пригласить греческих священников, решил захватить греческий город?

Владимир, не хотел принимать христианство, как простой подданный Византии: захватив Корсунь, он потребовал, чтобы ему дали в жены царевну Анну. Греческие правители вынуждены, были; согласиться на брак — им нужен был союз с Русью и помощь русско-варяжской дружины, ибо в самой империи шла война с мятежниками. Князь и его дружина приняли крещение в Кррсуни. Владимир принял христианское имя Василий в честь византийского императора Василия II, а шесть тысяч русских воинов сохранили византийскому императору его власть, разгромив мятежников.

С царевной, корсунскими священниками и церковной утварью Владимир прибыл в Киев. Он велел низвергнуть кумиров — поставленных им идолов, главного же — Перуна — бить палками, бросить в Днепр и сплавить за пороги — вон из Русской земли. Князь велел всем киевлянам явиться к Днепру, чтобы в воде принять крещение. Добрыню он отправил крестить новгородцев, во всех городах велел поставить церкви. Дети состоятельных людей должны были обучаться грамоте, и их матери плакали по своим чадам — ведь им суждено было стать служителями церкви, а не княжескими дружинниками.

Управление всей Русской землей осуществлял целый княжеский род, в котором старейший князь был «отцом» владетельных князей-братьев (или должен был выступать в его качестве — «в отца место», как писали летописи). Это приводило к бесконечным противоречиям и усобицам при перераспределении и наследовании «столов» (престолов), отношении к «старейшинству». Уже Владимир, посадивший сына Ярослава в Новгороде, не получил от него положенной дани — 2000 гривен — и собрался в поход, чтобы наказать непокорного сына.

Смерть Владимира в 1015 г. помешала этой распре. Но усобица разразилась между братьями-наследниками. Формально старшим был Святополк, княживший в Турове, но отцовская дружина была с Борисом, который сдерживал печенегов. Борис, по преданию, не воспользовался военной силой и подчинился старшему брату, но Святополк велел убить князя. Он был убит на р. Альте в пограничной со степью Переяславской земле. Настал черед Глеба, которого Святополк заманил в Киев: он был убит в Смоленске по дороге из Мурома. Святослав пытался бежать от Святополка из древлянской земли, но также был настигнут убийцами.

В 1054 г. Ярослав умер. Этот князь, подражавший (как и его отец Владимир, женатый на византийской царевне) византийскому императору, чеканивший свою монету с царскими инсигниями и добившийся единовластия, не мог преодолеть древнерусской государственной традиции и разделил землю между своими сыновьями. По этому «завету» трое старших — Изяслав, Святослав и Всеволод — получали главные русские земли с главными городами в Среднем Поднепровье и их волостями: Изяслав — Киев и Новгород, Святослав — Чернигов и соседние муромские и рязанские земли, Всеволод — Переяславль и Верхнее Поволжье с Ростовом. Младшие братья — Вячеслав и Игорь — получили Смоленск и Владимир Волынский. Эти земли не были «отчинами», передаваемыми по наследству от отца к сыну: на Руси сложилась т. н. очередная, или лествичная, система, когда младший брат наследовал старшему в княжеском роде, передвигаясь как бы по ступенькам лестницы с одного стола на друг ой.

После смерти Всеволода (1093) главной фигурой в княжеском роде стал его наследник Владимир. Он вынужден был уступить своим двоюродным братьям: Святополку Изяславичу — Киев, а Олег у, опять пришедшему с половцами, его «отчину» — Чернигов, сам же стал княжить в Переяславле. Олег Святославич, однако, хотел вернуть все земли, которые получил по завету Ярослава Мудрого его отец. Он возвратил себе и другую отчину — Муром, где погиб один из сыновей Мономаха. Мономах отправил Олег у скорбное, но призывающее к миру письмо (сохранившееся в летописи среди прочих сочинений Мономаха). Тот, однако, претендовал на большее и пошел на Суздаль и Ростов. Это были владения потомков Всеволода, и сын Мономаха Мстислав разбил там развоевавшегося дядю.

Следом за этим, в 1097 г., в городе Любече собрался княжеский съезд, куда съехались уже внуки и правнуки Ярослава Мудрого. Съезд перед лицом постоянной подовецкой угрозы принял решение о том, что каждый «да держит отчину свою», а претендующему на чужое должна противостоять коалиция князей.

Решение Любечского съезда и единовластие Мономаха не разрешило противоречий ни внутри Руси и княжеского рода в целом, ни внутри отчин. Внутриотчинные конфликты на Волыни и в Черниговской земле продолжались и в княжение Мономаха и Мстислава. Младший из черниговских князей, Ярослав Святославич, получивший в конце XI в. Муром и Рязань, после смерти (1129) оставил их своим детям: с тех пор Муромское и Рязанское княжества стали самостоятельными. С вокняжением Ярополка Владимировича (1132–1139) в Киеве распри разделяют и потомков самого Мономаха. Ярополк прочил на свой переяславский стол старшего племянника — новгородского князя Всеволода Мстиславича. Но Юрий Владимирович традиционно — для ростовского князя — претендовал на Переяславль: ведь это была одна отчина. В усобицу, разразившуюся в 1135 г., вмешивались потомки Олег а — Ольговичи, по примеру отца опирающиеся на половцев. По «лествичному» праву они могли претендовать и на Киев — ведь их род был старше рода Мономашичей.