Тутовый шелкопряд известен людям с незапамятных времен. Неизвестно, в какой стране впервые стали заниматься разведением шелкопрядов и выделкой шелковых материй: в Китае или в Индии. Достовер­но только одно, что шелк в Китае стали выделывать почти 5000 лет назад. Из Китая это искусство перешло в другие стра­ны. В Европе долгое время не имели никакого понятия о шел­ководстве: ткани получали из Китая и Индии (то есть из Азии). Жители Азии, считая шелководство прибыльным занятием, дер­жали все в строгой тайне. Однако тайна в конце концов была открыта.

Византийскому (греческому) императору Юстиниану мона­хи привезли в подарок тростниковые посохи. Внутри пустых по­сохов были запрятаны яички шелкопрядов, вывезенные тайком из той страны, где шелководство было заведено с давних вре­мен. С той поры шелководство распространилось в Греции, Ита­лии, Франции и в других государствах Европы.

В России разведение шелковичных червей впервые нача­лось в 1596 году в селе Измайлове под Москвой.

Как протекает жизнь шелковичных червей и как за ними ухаживали?

В апреле или в мае, когда на тутовых деревьях уже распус­тились почки, шелковод приступал к выводу шелковичных червей из запаса яичек шелкопряда от прошлого года. Эти яички называются греной. Шелководу нужно оживить грену, то есть из яичек вывести гусениц. Это, разумеется, может произойти и без помощи шелковода: в теплой комнате или на солнце яйца разовьются, и из них выйдут шелковичные червячки. Этим обыкновенно и пользуются в мелких кустарных хозяйствах.

В больших образцовых хозяйствах грену рассыпают на по­лочках, помещают в особый шкаф, в котором воздух равномер­но нагревается при помощи ламп. Через восемь или десять дней из яиц начинают выползать червячки’: маленькие, темно-бурые, с блестящей черной головкой, тело их покрыто пучками длинных волос. Новорожденные гусеницы сейчас же начинают есть свежие листья тутового дерева. Вместе с листьями червовод переносит гусениц на другие полочки. Каждая полочка состоит из деревянной рамы, на которую натянута мелкая нитяная сет­ка. Все полки с червяками расположены на деревянной стойке.

Получив пищу, червячки с жадностью едят листья дня четы­ре подряд. С каждым днем аппетит гусениц растет: на второй день после выхода из яиц они съедают вдвое больше, чем в первый, а на третий день и того больше. Проходит четвертый день. Гусеницы значительно подросли. На пятый день они вы­глядят уже не так, как раньше. В их жизни произошла какая-то перемена. Гусеницы не обращают больше внимания на корм, а бро­дят по полке. Вот одна из них остановилась, плотно обхватила задними ножками лист, приподняла высоко переднюю часть тела и в таком положении замерла. Червь точно окаменел; он «заснул». Сон этот длится 24 часа, а иногда 36 часов. Вот сон уже на исходе: голова червя склонилась на грудь, а грудные ножки вытянулись вперед. Червь пробуждается, медленно рас­прямляется, все больше и больше вытягивается вперед. Чув­ствуется, что он старается от чего-то освободиться. Он делает последнее усилие и вытягивается, как палка. Шкурка его не выдерживает и лопается позади головы. Червь начинает «раз­деваться» — медленно вылезает из старой шкурки, которая по­степенно сползает назад. Под нею уже выросла новая, молодая, очень нежная шкурка. Сбросив старую, червь успокаи­вается — он отдыхает. Отдых длится несколько часов, после чего червь вновь принимается за еду.

Так проходит первая полоса в жизни шелковичного червя: пять дней он ест, шестые сутки спит и под конец сна линяет. За первым сном и первой линькой через четыре дня наступа­ет второй сон, который длится ровно сутки. К концу второго сна происходит вторая линька, и этим заканчивается второй возраст а жизни шелкопряда.

Через четыре с половиной дня после второй линьки червь засыпает на сутки в третий раз и вновь линяет. Это время на­зывается третьим возрастом шелковичного червя. Ему остается пройти еще два возраста: четвертый и пятый. Четвертый воз­раст длится шесть с половиной суток, прожив которые червь засыпает и линяет в четвертый раз. Настает затем и пятый воз­раст. Теперь червя ждет новая участь.

Приглядимся к нему внимательнее. Он стал уже со­всем большим и во многом изменился. Новорожденный червь был темно-бурого цвета, был покрыт пучками длинных волос, а выросший червь молочно-белый; он почти голый, лишь кое-где виднеются короткие, едва заметные волоски. Наконец, взрослый червь име­ет длину 6-8 сантиметров, тогда как новорожденный по крайней мере в двадцать пять раз короче; по весу же взрослый червь почти в девять тысяч раз тяжелее, чем только что вы­лупившийся. Разница, как видите, большая.

У взрослого червя восемь пар ног: три пары настоящих (грудных) и пять пар ложных (брюшных). Ложные ножки совсем не похожи на настоящие они мягкие и толстые, словно обрубки, и на конце каждой такой ножки имеются мелкие когот­ки. Голова у червя большая; на ней сидят коротенькие усики. Имеются две пары челюстей, из которых особенно хорошо развита верхняя пара, или жвалы. У шелковичного червя двена­дцать маленьких глаз, которые сидят кучками, по шесть с каждой стороны. Есть у него желудок и кишечник, есть сосуды, по которым движется кровь; есть и другие внутренние органы.

Шелкоотделительные железы помещаются внутри тела шел­ковичного червя. Такие железы имеются у многих гусениц, но особенно велики и хорошо развиты они у гусеницы шелковичной бабочки. У нее две железы. Каждая из них — длинная извитая трубочка, средняя часть которой не­сколько расширена, а передняя тонкая. Внутри завитков нахо­дится особая клейкая жидкость, из которой и образуется шелк. Эта жидкость из завитков каждой трубки притекает к расши­ренной ее части. Здесь она собирается иногда в большом коли­честве. Это резервуар, из которого «шелковая жидкость» выхо­дит наружу. Резервуар каждой железы переходит в длинный тоненький проток (трубочку). Оба протока сходятся в голове и открываются отверстием на нижней губе шелковичного червя. Когда ему нужно приготовить шелковину, он выпускает из же­лезы жидкость. Две струйки выходят из резервуаров, текут по обеим выводным трубочкам, выходят наружу, вытягива­ются и застывают; из них образуется шелковина — тоненькая парная шелко­вая нить.

Шелковину выделяет не только взрослая гусеница, но и молодая. Как только шелковичный червь вылупится из яиц, он уже может выделять шелко­вую нить. Всякий раз, когда червю гро­зит опасность свалиться, он мигом выпускает шелковину и повисает на ней, точно паук на паутине. Если попытаться столкнуть червя осторожно с пол­ки или с ветки, на которой он кормится, и вы увидите, что червь не упадет, а по­виснет на шелковой нити, один конец которой он прикрепляет к тому месту, где только что сидел.

Шелковая нить нужна червю и для другой цели. После каждого сна червь сбрасывает с себя свою шкурку, то есть линяет. Перед тем как заснуть, он каж­дый раз окутывает свои ножки шелко­виной и прикрепляет их к тому предме­ту, на котором засыпает. Когда же, про­снувшись, он начнет линять, то шелко­вина. придерживая его за ножки, тем самым помогает ему вылезть из старой шкурки.

Что же происходит с шелковичным червем в пятом возрасте? После четвертого сна червь линяет и опять принимается за еду. Но с каждым днем он ест все меньше и меньше и, наконец, перестает брать пищу. Шелко­вичные железы его переполнены жидкостью; из сосочка на нижней губе обильно выделяется шелк: червь беспокойно ползает по полке, а вслед за ним по листьям волочится длинная шелковая нить. «Ну, пора!» — и шелковод раз­мещает на полках кормовой этажерки вдоль ее боковых стенок пучки из древесных прутьев — коконники.

Червь быстро вползает на коконник, останавливается и сей­час же начинает работу. Уцепившись покрепче брюшными ножками за один из прутиков, червь закидывает голову то впра­во, то влево, то назад и прикладывается нижней губой к раз­личным местам коконника. Вскоре вокруг червя образуется довольно густая ткань из шелковины, которую он все время вы­пускает. Но это еще не постройка: это основа будущей построй­ки. Червь помещается посередине, шелковые нити поддерживают его в воздухе; они служат тем местом, к которому можно будет прикрепить готовый кокон. И вот червь начи­нает завивать кокон. Он быстро вертит головой и выпускает шелковую нить. Нить кольцами ложится вокруг его тела. Одно кольцо тесно прилегает к другому. Работа быстро продвигается вперед. Еще немного — и кокон почти готов. Но стенки его пока чрезвычайно тонки. Сквозь них можно различить, как червь-шелкопряд безостановочно продолжает свою работу. Стенки ко­кона становятся все толще и толще. Один слой шелковых петель располагается под другим. Работника уже не видно. Прошло три дня и три ночи с тех пор, как он трудится без передышки; проходят и четвертые сутки. Кокон совершенно готов. Тогда червь засыпает. Это его последний сон. Как он отощал! Да и не­мудрено: ведь он выпустил из своего тела шелковину длиной от 800 до 1000 метров.

Легкое ли дело отделить такое количество шелка — целый километр! А сколько раз для этого нужно было мотнуть головой! Если на каждую петлю кокона приходится по четыре сантимет­ра шелка, то червяку нужно сделать двадцать четыре тысячи петель, чтобы свить только один кокон. А сделать двадцать че­тыре тысячи петель — это значит столько же раз мотнуть голо­вой. Ну, как тут не устать и не отощать?

Спит червь в своей шелковой колыбели, а тем временем с ним происходит большая перемена: сменив кожу в пятый раз, червь выходит из старой шкурки уже не гусеницей, а куколкой. Он совсем не походит на гусеницу. Это скорее некоторое подо­бие бабочки, но далеко еще не бабочка. Куколке, в свою оче­редь, предстоит претерпеть целый ряд новых изменений, прежде чем она сделается бабочкой. Когда бабочка уже готова, ей нужно сбросить с себя шкурку, которая прикрывает куколку. Но вот и это свершилось. Теперь в коконе сидит живая бабочка.

Недолго, однако, остается бабочка в своей темнице. Могучий инстинкт жизни, руководивший всеми поступками маленькой гусеницы, пять раз менявшей кожу, устроившей прочный ко­кон, с новой силой проявляется в насекомом. Бабочка стремит­ся на волю. Но чтобы выйти на свободу, нужно продырявить кокон. Будь у бабочки такие же острые челюсти, как у гусени­цы, это было бы нетрудно сделать. Но дело тут обходится без челюстей. Отверстие в темнице пробито. Кокон опустел. Бабоч­ка очутилась на свободе. Как же это произошло?

В то время как она сидела в коконе, в ее теле накопилось много едкой жидкости. Бабочка смочила этой жидкостью кон­чик кокона изнутри, шелковинки размякли в этом месте и рас­ползлись: образовалось окно, и пленница оказалась на воле. Одновременно с нею вышли бабочки и из других коконов. Одни из них самцы, другие — самки.

Вскоре у них начинается брачная пора. Тогда шелковод са­жает пары в особые мешочки, сшитые из марли. В мешочках каждая самка откладывает от 300 до 600 яиц.

Только что отложенное яичко светло-желтого цвета; затем оно темнеет и принимает пепельный цвет. Содержимое яичка также меняется. Недели через три после того, как яичко было отложено, в нем можно уже заметить маленький зародыш. Это будущий шелкопряд. Всю зиму зародыш остается без измене­ний в яйце. Весной же он превращается в гусеницу, которая, как мы уже знаем, проклевывает скорлупку яйца и выходит наружу. Такова жизнь тутового шелкопряда: яйцом этот круг начинается, яйцом же и заканчивается.

Шелковичных червей разводят из-за коконов. Когда все ко­коны готовы, их снимают с коконников. Большая часть коконов идет на шелк, а меньшая остается для выведения шелковичных бабочек.

Коконы отличаются и по форме, и по величине, и по цвету. Коконы имеют самую разнообразную форму: овальную, круг­лую, с острым концом или с перетяжкой посередине.

Жизнь этих бабочек дубового шелкопряда, как и всех бабочек вообще, коротка. Едва появившись на свет, самка вступает в брак с самцом и дня три спустя начинает откладывать яйца. Кладка яиц продол­жается три дня, и за это время откладывается — то кучкой, то врассыпную — 200 яиц. После этого самка вскоре погибает.

Через 8-10 дней в теплую погоду (при температуре 26-28°С) из яиц выходят крошечные черные гусеницы, покрытые волосками. С этого момента начинается довольно длительный и кропотливый уход за ними. Гусеница растет долго, месяца полтора, пока не достигнет предельного роста (длина взрослой гусеницы 7-8 сантиметров). За это время она линяет столько же раз, сколько и тутовый шелкопряд, но, в противоположность тутовому шелкопряду, после первой линьки она бывает не бело­го, а ярко-зеленого цвета, с большой бурой головой.

Питается эта гусеница дубовыми листьями. В Китае, как только гусеницы народятся, их вместе с дубовыми листьями кладут в корзины и несут в рощицы из дубового кустарника, где они и живут на поле под присмотром сторожей, которые следят, чтобы червей не поклевали птицы и чтобы они всегда имели в достаточном количестве свежие, еще не тронутые листья.

Когда приходит пора вить коконы, дубовый шелкопряд ведет себя не так, как тутовый. Для него не надо готовить осо­бых коконников: он устраивается с коконами тут же, на увяд­ших кормовых ветках. Прежде чем начать вить кокон, дубовый шелкопряд скрепляет шелковинкой края двух-трех сухих листь­ев, из которых получается нечто вроде гнезда, где и закладыва­ется первая редкая основа кокона, а затем выводится и самый кокон.

Жизнь в коконе длится дней десять. За это время гусеница превращается в куколку, а куколка в бабочку, которая, проде­лав в коконе отверстие, выходит на волю. При выходе она выглядит неважно: мокрая, со смятыми крыльями, совсем не похожая на красивого дубового шелкопряда. Чтобы подсохнуть и расправить крылья, бабочки взбираются на верхушки веток. Едва успев оправиться, шелкопряды начинают спариваться, а затем откладывают яички. Такова жизнь дубового шелкопряда.

Когда-то таким трудоемким способом вырабатывался шелк. Теперь на смену шелкопряду пришли машины, а настоящий шелк заменили искусственным.